Марк Мадьо: «Мировой Тур стал скучным»

Марк Мадьо: "Мировой тур стал настолько скучным, что это заставляет организаторов гонок снова искать аутентичность, посылая гонщиков на гравийные дороги"

Окончание сезона и подведение его итогов даёт повод для размышлений о структуре современного велоспорта высшего уровня, о недостатках и возможностях. Генеральный менеджер команды Мирового тура FDJ Марк Мадьо (Marc Madiot) на страницах своего блога, который он ведёт на сайте Cyclingnews, выразил своё мнение о нынешнем состоянии системы Мирового тура, о том, что мешает и что помогает развитию велоспорта.

Марк Мадьо, генеральный менеджер команды FDJ: «Когда в 2004 году нам представили ПроТур, у нас появилась надежда. Тогда мы переживали беспокойный период – не так давно было «Дело Фестины», Лэнс Армстронг продолжал побеждать на Тур де Фанс, и было легко понять, как, а «Операции Пуэрто» была уже совсем близко.

Во время переговоров Международного союза велосипедистов и заинтересованных лиц мы были полны надежд, что это приведёт к лучшей организации нашего спорта, что появится лучшая этика, более эффективные контроли и большая прозрачность. У моего спонсора, Национальной лотереи Франции, не было колебаний, присоединяться ли нам к ПроТуру или нет. Мы никогда не рассматривали варианта покинуть ПроТур добровольно, хотя первые несколько лет нельзя было назвать отличными из-за продолжающейся битвы между UCI и организаторами гонок, из-за недостатка доверия к спортивным результатам до того, как в 2008 году ввели биологические паспорта.

Один год, в 2011, мы перешли в низшую лигу, во второй дивизион, но отказались от идеи покупать гонщиков с большим количеством очков только для того, чтобы остаться на высоких строчках рейтинга, который потом был переименован в Мировой Тур.

Этот переход в низшую лигу принёс нам пользу. Мы перегруппировали команду, усилили её ядром молодых гонщиков (Тибо Пино, Арно Демар, Артур Вишо и Насэр Буанни в тот год стали профессионалами). Затем мы вновь завоевали наше место в первом дивизионе. Мы продолжали верить в Мировой тур в нестабильные времена, потому что надеялись, что настанут лучшие дни. Мы хотели и нуждались в том, чтобы принимать участие в крупных гонках. Самым большим преимуществом попадания команды в Мировой тур является автоматический вход на Тур де Франс.

Честно говоря, Мировой тур помог командам улучшиться, но спонсоры от своих крупных инвестиций не получили отдачи, обещанной создателями серии Мирового тура. Им пришлось платить гораздо больше за то же самое, что было раньше. Это привело к тому, что компании стали уходить из велоспорта и их заменили несколько богатых покровителей. Спасибо им, но структура всё равно не была жизнеспособной бизнес-моделью.

Нам говорили. Что Тур Пекина (проводившийся с 2011 по 2014 годы) станет для нас великолепной возможностью, потому что откроет новые рынки. Но реальность оказалась другой. Это не привлекло новых спонсоров и не создало нового источника дохода для велоспорта.

Надо быть осторожнее с введением искусственных конструкций в Мировой тур. Велоспорт нуждается в мощных корнях, а каждый последующий президент UCI хотел вводить реформы слишком быстро.

У меня был спор с Хайном Вербрюггеном, который пытался убедить меня, что мы должны глобализировать велоспорт, эскортируя лучшее из лучшего в нём в новые страны. Я возражал, говоря, что пирамиду необходимо строить от основания, а не другим способом. И я не изменил своего мнения.

Гонки Мирового тура хорошо работают в Австралии и Канаде, но велоспорт для этих стран не является чем-то новым. Как и в странах, где велоспорт издавна является традиционным видом спорта, успех гонок приходит от количества болельщиков вдоль дорог. Но просмотр Тур де Франс по телевизору помог этим зрителям полюбить и узнать велоспорт больше, чем гонки Мирового тура, которые к ним приезжают. Люди, которым говорили, что в Аделаиду, Монреаль и Пекин приедут лучшие велогонщики мира, оказались одурачены. Большинство топовых гонщиков не посещали эти гонки, а тот способ, которым Тур Даун Андер привлекал Лэнса Армстронга и Петера Сагана, не имеет ничего общего с Мировым туром. ASO делает то же самое, устраивая критериумы в Японии и Китае.

Другая тёмная сторона Мирового тура – сами велогонки. Гонщики заслуживают более высокой зарплаты и лучшей поддержки, чем получают сейчас. Но концепция, когда одни и те же 18 команд борются в гонках друг против друга весь год, приводит к велоспорту, в котором царят стереотипы, стерилизованному, замкнутому, калиброванному, зависящему от ватт и технологий.

В таких обстоятельствах одна из тяжелейших классик мира Льеж-Бастонь-Льеж почти неминуемо завершается групповым спринтом. И не кажется, что болельщики от этого счастливы. Мы можем долго говорить им о бизнес-модели, но в сущности их волнует только одно – они хотят увидеть великолепную гонку.

Привлекательность велоспорта создаёт легенда, рождающаяся на дороге. Когда мы теряем человечность и бесстрашие приложения суперчеловеческих усилий, у нас не остаётся пространства, где мы могли бы соперничать с другими видами спорта. Мировой тур стал настолько скучным, что это заставляет организаторов гонок снова искать аутентичность, посылая гонщиков на гравийные дороги, собирая настоящий этап с брусчаткой такой протяжённости, которой долгое время не было на Тур де Франс. Гонки сами по себе должны снова принадлежать гонщикам».